Она сказала ему, зябко кутая в мех свои плечи,
Что так устала от боли и глупых ненужных обид,
Она сказала ему то, что время-то все-таки лечит.
Она устала любить «не любя» – просто делая вид.
Она сказала ему – быть готова с любовью иною.
Случайной связи тенета давно ей пора разрубить.
А он – заноза на сердце. Второю по счету весною
Она молитвой твердила: «Нельзя! Не любить. Не любить!»
Она сказала ему, что другой для нее много значит,
Любой истории все же когда-то походит предел.
Она сказала ему, что должно было быть все иначе.
Ее он слушал, но только опять понимать не хотел.
И он курил под ее неразумные речи.
Смотрел на ту, что считал безраздельно своей.
А мокрый снег падал с неба, ложился на хрупкие плечи.
«К нему уходишь? Иди. Ты и с ним будешь только моей!»
И нежным жестом стряхнул с ее челки снежинки.
(Уже весна на дворе как-никак три недели).
Но с неба сыпались вновь и не таяли колкие льдинки,
Зима и он уходить вон из жизни ее ну никак не хотели.
Она сказала ему, что они теперь станут чужими,
Дрожа под взглядом его жгучих пепельных глаз.
Она сказала ему, что все кончено – хватит! – меж ними.
Уже не в первый…увы, и последним не станет тот раз.
)